Интервью с адвокатом Мадины Саламовой/Марии Амели

Адвокат норвежской писательницы осетинского происхождения Мадины Саламовой, более известной в Норвегии как Мария Амели, Брюнъюльф Риснес рассказал корреспонденту GZT.RU Дарье Мироновой о первых днях пребывания девушки в Москве. 24 января Мария Амели была депортирована в Россию, где ждет возвращения на родину, которой она уже давно считает Норвегию.

— Как Мария сейчас себя чувствует в Москве? Вы уже успели с ней пообщаться?

— Да, я уже много раз с ней говорил. По-моему, она чувствует себя хорошо. До этого она очень сильно боялась. Мария была очень молодая, когда они уехали (из России). У семьи тогда действительно было очень много проблем, так что она уехала со страхом и отсутствовала 10 лет. Как я понял, ее приняли очень хорошо, даже иммиграционная служба говорит: «Мы будем Вам помогать».

Кто такая Мария Амели

    Мария Амели— это творческий псевдоним 25-летней писательницы Мадины Саламовой. Когда она была маленькой девочкой, ее семья была вынуждена бежать из родного города Владикавказа (Северная Осетия). Сначала они перебрались в Москву, а затем двинулись дальше в северную Европу. Родители Мадины надеялись получить вид на жительство и осесть в Норвегии, однако в документах им отказали. Семья осталась в стране на правах нелегальных эмигрантов. Мадина провела в Норвегии большую часть своей жизни, закончила университет и написала бестселлер о своей жизни. Книга вызвала огромный общественный резонанс, но при этом и привлекла внимание к нелегальному положению писательницы. Мария Амели была отправлена сначала в лагерь для нелегалов, а затем, несмотря на все общественные протесты, выслана из страны.

— Какие дальше шаги по делу будут предприниматься?

— Задача Марии— разобраться с документами, потому что ее документ – это только свидетельство о рождении. Ей надо как-то делать прописку, внутренний паспорт и в конце концов заграничный паспорт.

— Сколько займет у Марии Амели получение права жить в Норвегии?

— Трудно сказать. Это зависит от двух моментов: во-первых, от российских документов— как быстро она сможет их получить. И я, и она об этом очень мало знаем, и мы получили разные объяснения. Некоторые говорят, что это будет очень сложно, другие говорят, что сейчас все достаточно быстро будет. Второй вопрос – это получение документа: вид на жительство в Норвегии, и там какие-то формальности. Я очень надеюсь, что в течение нескольких месяцев все процессы могут быть завершены. Может быть, где-то до лета, но это непредсказуемо.

Московские записи Марии Амели в ее блоге

    Москва. 1 день

    Какой ужасный день. В любом случае, он не на столько ужасен, как я предполагала. Спасибо Эйвинду, который поддерживал меня в том момент, когда я, больше всего, хотела умереть.

    Как только мы приземлились, мы сразу узнали об этой ужасной новости в московском аэропорту. Мне было страшно. Как только мы вышли из самолета, нам помахали двое приятных милиционеров. Больше я их никогда не видела. Нет людей, нет проблем.

 — Какие-нибудь русские адвокаты будут помогать вам в деле?

— Светлана Ганнушкина, ее комитет («Гражданское содействие»), они готовы Марии помочь, если будут какие-то проблемы. Но она получила из иммиграционной службы информацию, что все будет не очень сложно и они сами смогут посодействовать. Пока Мария не чувствовала, что есть какая-то необходимость, чтобы получить помощь адвоката (в России).

— Если бы Мария не выпустила свою книжку, то сколько бы она смогла прожить на нелегальном положении в Норвегии?

— Ну, в принципе очень долго, хотя у нее встала бы проблема с получением официальной работы. Мария получила очень хорошее образование, и у нее тогда, скорее всего, был бы очень солидный работодатель. Тогда они (работодатели) проверяли бы, так что для нее, конечно, было бы возможно жить нелегально, но со временем это становилось бы все сложнее и сложнее. В конце концов это бы выяснилось. Ведь она получила образование из-за ошибки университета, они по каким-то причинам не проверяли ее идентичность. Открыто говорили в университете в начале, что у нее нет права на проживание в Норвегии, они тогда дали предварительное разрешение учиться. Потом это просто продолжалось и никто не сказал "стоп".

— Может быть, она просто была очень хорошей ученицей и ее решили оставить как талант?

— Я в этом уверен на 100%. Она очень способная девушка, и именно с этим связан большой резонанс этого дела в Норвегии. Девушка, действительно, уникально способная. Не каждый нелегальный эмигрант получит высшее образование и станет писателем. Я думаю, что это все-таки единственный случай.

— А как сейчас чувствуют себя ее родители, вы связывались с ними?

— Они скрываются в Норвегии. Чисто формально у них, скорее всего, положение хуже, потому что один из главных аргументов в деле Марии состоял в том, что она приехала как ребенок. Сама она никогда не подавала никаких заявлений, а все отказы получили ее родители. Она начала свою жизнь в Норвегии как ребенок. Это сильный аргумент к тому, чтобы учитывать, какое время она прожила в Норвегии.

— Скажите, депортация Марии – это все-таки показательные меры?

— Власти, действительно, словно пытаются показать какой-то пример. Путь к легальному проживанию не лежит через нелегальное. Хотя все аргументы для того, чтобы сделать исключение, и по закону были, просто когда этот процесс пошел, невозможно повернуть.

— Будут ли со стороны властей препятствия к получению ею вида на жительство, или же, напротив, помогут?

— Я думаю, окажут содействие. Могут быть временные проблемы, пока все это выясняется, но я уверен в том, что если она хочет, то по крайней мере через год она уже вернется обратно в Норвегию.

— Сейчас она не собирается навестить Владикавказ?

— По-моему, таких планов нет, по крайней мере пока нет. Ей объяснили, что можно получить все эти документы в Москве.

— То есть во Владикавказ она собиралась за документами?

— Ну, она думала вначале, что будет вынуждена это сделать. Сейчас, как я понял, ей говорят, что возможно получение документов без визита во Владикавказ. Если она была там зарегистрирована когда-то, то эти данные удалили давно. Там она не была уже 13–14 лет.

— Если она получит вид на жительство, то будет ли возможность помочь своим родителям, или же им придется вернуться в Россию?

— Об этом еще очень рано говорить. Это сложный длительный процесс, поэтому еще рано об этом что-то определенно говорить.

Опубликовано: БНИЦ/Шпилькин С.В. Источник: GZT.RU Автор: Дарья Миронова

	Обсудить на форуме	Все новости за 26.01.2011	Архив новостей	Все новости »