DO YOU SPEAK MOJA-PO-TVOJA?
 В XVII веке Белое море было единственным полностью русским морем, где наши мореплаватели могли плавать безопасно. Петр Великий несколько раз посещал Архангельск, ходил на судне на Соловецкие острова, а также в горловину Белого моря к острову Моржовец. Отсюда, с берегов Белого моря, от поморской деревни Нюхча начался беспримерный поход русских войск через леса и болота к селению Повенец на Онежском озере. И не просто поход, а перетаскивание волоком морских судов на расстояние 170 км. За неделю, с 19 по 26 августа 1702 года. Такая вот она, “государева дорога”. Хочется также добрым словом помянуть первых штурманов и матросов молодого флота России. Именно поморцы составляли команды первых судов российского военного флота. Других-то мореходов в России не было. В 1704 году в Поморье был проведен рекрутский набор поморов - кормщиков на военные суда на Балтийское море. Набор произвел настоящее опустошение, особенно в Кеми и Сороке (Беломорске). Многие семьи остались без кормильцев. Память об этом наборе долго жила в памяти народа под именем “сенявщина”, по имени царского офицера Наума Акимовича Сенявина, который командовал набором.
И впоследствии поморы внесли огромный вклад в освоение северных просторов России. Ни одна экспедиция в Ледовитый океан не обходилась без участия поморских капитанов и лоцманов. В освоение Аляски немалый вклад был внесен выходцами с Белого моря, не зря ведь столицу русских колоний в Америке назвали Новоархангельск.
Как известно, Белое море омывает территории Мурманской, Архангельской областей и Республики Карелия. По историко-географическому принципу делится на берега: Зимний, Летний, Онежский, Поморский, Карельский, Кандалакшский и Терский. Два последних берега входят в состав Терского района Мурманской области.
Терский район располагается на юге Кольского полуострова и славится семгой, которая водится в чистых порожистых реках. Та вкусная рыба, с мясом сочного красного цвета, которую вы заказываете в дорогих ресторанах, поймана в реках Терского района. В эти края цивилизация еще не добралась и поэтому семгу еще можно поймать на простую удочку. (Если, конечно, знать где и как.) В общем, места здесь глухие.
И эти глухие места, для цивилизации пока недоступные, облюбовали иностранные туристы рыболовы, придав, таким образом, новый толчок развитию Терского района. Рыболовы нахлыстовики платят большие деньги за возможность поймать, но что самое удивительное, - отпустить семгу обратно в реку. Этот новомодный способ рыбалки называется “поймал-отпустил”.
Рыболовный спорт - довольно дорогое удовольствие на Западе. Одни снасти и экипировка стоят приблизительно $3000, поэтому приезжают к нам или богатые люди, или истинные фанаты рыбалки, которые специально откладывают деньги на поездку на Русский Север.
Оказывается, рыболовным спортом увлекается много людей на Западе. В том числе известных людей. Например, принц Уэльский Чарльз планирует посетить нашу глушь. В этом году на реке Варзуга отдыхал известный американский певец Эрик Клэптон. На реке Умба ловил семгу Клод Бато, внук Г. В. Плеханова. Перед тем, как приехать в С. -Петербург на Игры Доброй воли в 1994 году, Тэд Тернер и Джейн Фонда набирались впечатлений на реке Варзина (север Кольского полуострова). Очаровательная Джейн занималась аэробикой даже там, среди сопок и оленей.
Терский берег известен русским с 12 века. Сначала приходили сюда новгородские ушкуйники на сезон за семгой, жемчугом, моржовым клыком и пушным зверем. А затем основали здесь постоянные поселения. Кстати, в этом году исполняется 530 лет с первого упоминания (1466 г.) о поселениях на Терском береге: Умба и Варзуга.
Терский берег отличается также патриархальным бытом. Тихая, неспешная жизнь у моря. Шум порожистой речки, невода в море, лодки на отливе, старая деревянная церковь 17 века и, неповторимый окающий и цокающий поморский говорок старушек.
Поморский язык, то есть разговорный язык поморов - жителей побережья Белого моря, является одним из диалектов севернорусского говора великорусского языка. От других диалектов севернорусского говора отличается наличием морских и прибрежных терминов, многие из которых взяты из карельского и саамского языков.
Но среди поморов существовал и другой язык, о котором не каждый, наверное, слышал.
Сначала немного истории. Поморы на своих кочах ходили в Баренцево, Белое и Карское море задолго до того, как англичане осмелились спустить на воду свои лодки. Поморы были частыми гостями в Норвегии и вызывали зависть у местного населения своими мореходными навыками и деловитостью. Так продолжалось до правления Ивана Грозного. Он запретил поморам ходить на кочах дальше Белого моря. Терский берег сильно пострадал от грабежей опричников. В Варзуге, например, погром был учинен отрядом во главе с царским опричником Басаргой Леонтьевым. До сих пор этот погром в деревне Варзуга помнят как “Басаргин правеж”.
Еще один удар по поморскому мореплаванию нанес Петр Первый. Он вообще запретил поморам строить традиционные, приспособленные для полярного плавания кочи и приказал строить быстроходные, но хрупкие шхуны и галиоты. Пришлось, однако, строить. А в 1711 году, когда построили Петербург, царь запретил поморам торговать с Западной Европой. Этим он хотел привлечь европейские суда в Петербург.
Но затем настали лучшие времена. Екатерина Великая разрешила поморам из Кеми (ныне город в Карелии) продавать в Финмаркен муку и хлеб страдающим от голода норвежцам.
В 1808 г. опять разразился голод в Норвегии из-за блокады Наполеоном Бонапартом английских портров, из которых Норвегия снабжалась продовольствием. И тогда Александр I разрешил всем поморам торговать с Норвегией. Хотя, конечно, поморы ходили в Норвегию и раньше, несмотря ни на какие запреты.
В свою очередь правительство Норвегии, для поощрения поморской торговли, издало в 1838 году указ об отмене пошлин с приходящих поморских судов. Это называлось “Кибергские привилегии”.
Если ты англичанин, француз, датчанин или немец - плати пошлину. А если ты помор - пожалуйста, бесплатно, приходи еще. Правда, в конце XIX века эти льготы для поморов были отменены, но это дало большой толчок для расцвета.
Теперь о тех, кто приходил с Поморья в северную Норвегию. Это в основном владельцы судов с командой из Архангельска, Колы, Кеми, Сороки (Беломорска), Онеги, Сумского Посада, Мезени и Поноя. Поморы из Умбы в большинстве своем в Норвегию не ходили, им хватало семги в своей реке.
Куда поморы ходили? Они посещали, главным образом, две самые северные провинции Норвегии: Тромс и Финмаркен. Любимые места для торговли - Варде (по поморски - Варгаев), Вадсе (Васин), Киберг (Под Биркой), Берлевог (Берледион), Мехавн (Шестопалиха), Танафьорд (Танькина губа), Хаммерфест (Гамарфист) и Тромсе.
Поморы закупали в Архангельске муку, хлеб, жерди, бересту, доски, текстиль, крупу и так далее и везли все это на своих судах вокруг Кольского полуострова в Норвегию. Там их уже поджидали норвежские рыбаки, которые обменивали эти товары на рыбу, в изобилии водящуюся в тех водах благодаря теплому течению Гольфстрим. Поморы везли рыбу обратно в Архангельск, где и продавали. На рыбу в России всегда был высокий спрос, так как Россия была страной православной, то есть полгода - постные дни, и рыба с успехом заменяла мясо и другую скоромную пищу.
Торговать с Норвегией было очень выгодно. Рентабельность составляла 80%. Хотя и опасно: море все-таки.
На основе этой торговли и образовался особый торговый язык. “Лингва франка” своего рода.
Количество слов составляло 300-350. Этого вполне хватало для торговых операций. Норвежцы называли этот язык “как-спрек”, поморское название “ моя- по-твоя”, в науке он известен как “руссеношк”. Примерно 35% лексикона составляют русские слова, 45% - норвежские. Остальные слова взяты из финского, саамского, английского, н емецкого, голландского и французского языков. Очень часто к русскому корню добавляется норвежские приставки и окончания и наоборот. Часто одно значение имеет как русское, так и норвежское соответствие.
Вот некоторые слова из языка “моя-по-твоя“:
я - моя
ты - твоя
говорить - спрекам
ходить - марширом
деньги - пеньги
покупать - купом
продавать - продатли
жена - мадам
дети - ребета
дорого - дорогли
дешево - билли
зубатка - собака
кушать - скаффом
конфеты - бомбом
полотенце - фютиралика (вытиралка)
дом - стува или даца
здравствуй - драсви
Интересен тот факт, что норвежцы были уверены, что они говорят на русском языке. Поморы же, в свою очередь, считали, что говорят по-норвежски.
В 1914 году, с началом Первой Мировой войны, когда немецкие военные суда стали угрожать Мурману, поморы перестали ходить в Норвегию. Так изакончилась 300-летняя поморская торговля.
В 1920 году, когда красные русские вытеснили белых русских с Севера, многие поморы, не захотевшие жить под большевиками, ушли на своих судах в Норвегию. И Норвегия приняла их. До сих пор в Финмаркене и Тромсе встречаются норвежцы со странными фамилиями Петрофф, Попофф, Сидорофф и т. д.
Ниже приводится диалог норвежца и помора во время торговой сделки. Норвежская лодка причалила к поморскому судну. Начинается торг.
Норвежец: Эй, рюсьман, купом сейка, треска, тиска и балдуска. (Эй, русский, давай покупай сайду, треску, пикшу и палтус.)
Помор: Да, да, моя купом альтсамма. Давай по шип ком (Да, я куплю все. Заходи на судно.)
Н.: Басиба! Как твоя мукка? Как твоя группа? (Спасибо! А у тебя есть мука? У тебя есть крупа?)
П.: Да, да, моя харь этта. Давай по шип ком, брат, твоя и моя по цай дрикки. (Да, это у меня есть. Заходи на судно, будем чай пить.)
Н.: Блаведрю покорна! Как твоя беталом фор сейка? (Большое спасибо! Сколько платишь за сайду?).
П.: Пет пудов сейка фор пет пудов мукка (Пять пудов сайды за пять пудов муки).
Н.: Нет, брат, этта грота дорогли. Давай твоя продатли биллиар. (Нет, это очень дорого. Продай подешевле.)
П.: Как спрек? Моя нет форшто. (Что говоришь? Не понимаю.)
Н.: Этта дорогли, грота дорогли рюсьман, прощай. (Это дорого, очень дорого, русский, прощай.)
П.: Ну, ницево, давай ситири галь (Ну. ладно, давай за четыре с половиной)
Н.: Давай ситири, верригуд. (Давай за четыре, тогда сойдемся.)
П.: Нет, брат! куда моя сэлом дешевли? Грота дорогли мукка по Рюсьлан ден орь. (Нет! Куда же дешевле продавать? Очень дорогая мука в России в этом году.)
Н.: Твоя нет санферди спрек. (Ты говоришь неправду.)
П.: Йес, грот санферди, нет лугом. Грота дюрь мукка. (Истинная правда, не лгу. Очень дорогая мука.)
Н.: Как твоя купом, давай фир пуд, как твоя нет купом, со прощай. (Если ты будешь покупать, то давай за четыре пуда, а если нет, то прощай).
П.: Ну, ницево, брат, давай, клади по дэк. (Ну, ладно, согласен, давай, клади на палубу.)
Такой вот удивительный язык.
Сейчас все активнее устанавливаются культурные связи между потомками поморских торговцев и норвежских рыбаков. И как знать, может быть через какое-то время мы услышим на улицах Архангельска, Мурманска или Тромсе, как два голубоглазых, светловолосых северянина, русский и норвежец, бойко разговаривают между собой на языке моя-по-твоя.
Читать также: Ингвиль Брок - Давай по шип ком, Брат!, Руссенорск, Каролине Серк-Ханссен: РУССЕНОРСК
Опубликовано: БНИЦ/Шпилькин С.В. Источник: журнал "СПбУ" Автор: Александр Русинов
Александр Русинов - Do you speak moja-po-tvoja?
|
Сделать стартовой 
Поставить закладку 
Поиск по сайту 
Карта сайта 
Наши баннеры 
Обратная связь
